[kimino-vanilla]

Ну вот, теперь я есть и здесь.
На этом дневнике я буду выкладывать все свои фики и переводы, а лучшие из них - может быть - добавлять в какие-нибудь сообщества.

Первый фик.
Название: Любовь убивает.
Автор: Kimino_Vanilla ([e-mail])
Бета: Kelta Teona ([e-mail])
Фэндом: ж-рок, Dir en Grey
Пэйринг: Тошия/Каору
Жанр: слэш, ангст, дарк, BDSM
Дисклаймер: герои, естественно, мне не принадлежат, ничего этого не было. И слава Богу.
Ворнинг: жестокий фик с плохим концом
Рейтинг: NC-17

Каору проснулся от боли, которая рассекла его спину надвое. В недоумении и страхе оглянувшись, он увидел Тошию с кожаной плёткой в руке. Глаза блестят в безумном предвкушении, губы полуоткрыты... По телу басиста тоненькими ручейками стекала вода. Видимо, он только что принял душ. Кроме высоких кожаных ботфорт и латексного платья чуть ниже бёдер на нём ничего не было.
- Тошия? Зачем ты пришёл?
- А ты подумай.
Он прекрасно знал, что Тошия обожает насилие, и особенно - над ним, лидером группы. В студии и при друзьях басист вёл себя смирно, но вот без свидетелей... Каору уже много раз проклинал себя за то, что дал ему запасные ключи.
- Не надо... - слабеющим голосом произнёс Као и умоляюще посмотрел в лицо садиста.
- Да, да, мечтай, конечно. Доказывай кому угодно, что ты лидер. Я-то знаю, ЧТО ты на самом деле! Ладно, заткнись. У нас и так мало времени.
Тошия схватил его за волосы и стащил на пол, затем деловито задрал платье до талии и сел на край кровати, широко раздвинув умопомрачительные ножки.
- Вылизывай! - грубо приказал он "рабу" и, для профилактики, легонько хлестнул его по плечу.
Каору подчинился. Он покорно подполз к постели - СВОЕЙ постели - и поцеловал внутреннюю сторону стройного, чуть влажного бедра. Покрывая нежную кожу поцелуями, он добрался до тазобедренной кости и перешёл на другую сторону, спускаясь вниз по второй ноге.
- Выше! - вскрикнул Тошия и, вцепившись в розовые пряди, насадил его голову на свой любовный мускул. Као снова подчинился.
Однажды он уже пытался протестовать. Тошия заявился к нему вот так же, посреди ночи, снедаемый диким желанием. Он пытался вырвать плётку из сильной руки, но басист умело отбивался . В итоге он привязал Каору к постели и мучил его до самого полудня. После его ухода гитарист подошёл к зеркалу - и отменил все репетиции на ближайшую неделю...
Голова Каору ритмично двигалась вверх-вниз между тонкими ногами. Пальцы басиста предостерегающе вплелись ему в волосы на случай, если он попытается отстраниться, и у Као не осталось выбора. Он прилежно трудился над членом одногруппника, доставляя тому жгучее наслаждение. Но Тошии этого было мало...
- Достаточно! Ложись на спину!
Каору послушно распластался на кровати, и Тошия тут же принялся привязывать его запястья и щиколотки к столбикам по углам ложа. Лидер даже не пытался сопротивляться. Покончив с кожаными ремнями, басист встал с постели и взял в руку любимую плеть. В следующую секунду Каору извивался и орал от боли, когда орудие пыток, со свистом рассекая воздух, опускалось на его грудь, живот и ноги. Глаза Тошии горели от испытываемого им удовольствия.
Натешившись с плёткой, басист отшвырнул её в угол спальни и уселся на пылающий адской болью живот своей жертвы.
- Нравится? - злорадно оскалился он. Као набрался смелости и отрицательно покачал головой. - Хм... Ладно, будем по-другому...
Нежно-розовые губки приоткрылись, и язычок прошёлся по белым зубкам, не обещая ничего хорошего. После хищнической улыбки Тошия склонил голову к располосованной груди и почто ласково лизнул припухший сосок. Каору выгнул спину и застонал от пронзившего его импульса боли, но басиста это лишь подхлестнуло. Он взял несчастный сосок в губы, немного помял его, хищно мурлыкая, и неожиданно сильно сомкнул на нём зубы. Крик Као, должно быть, разбудил всех ближайших соседей...
- Тише, маленький, а то кляп поставлю! - наигранно-нежным голоском пропел Тошия и пробежался недлинными ноготками по чуть выступающим рёбрам. Каору застонал тише.
Басист принялся умело терзать своего лидер-сана, заставляя того сдавленно выть. Спустившись ниже, он сосредоточился на немаленьком члене гитариста, и Каору содрогнулся от стыда, когда его плоть ответила на покусывания и поглаживания.
- Ну вот. А ты говорил, не нравится... - Тошия торжествующе рассмеялся и чмокнул гитариста в пересохшие губы. - А теперь закрой ротик покрепче - будет больно.
Приподняв его бёдра сильными руками, басист резко насадил его на себя, не потрудившись воспользоваться смазкой. Каору прикусил губу так, что она сразу же припухла и стала кровоточить. Из его глаз по скулам скатились две крупные слезинки. Тошия почти сразу начал двигаться, не дав ему и самой маленькой передышки. Он грубо и властно брал его. А самым противным было то, что Каору это внезапно стало нравиться... и ему захотелось умереть.
Тошия унижал его каждый раз, когда они оставались наедине. Он использовал его, как дешёвую шлюху. Каких усилий стоило Каору делать вид, что ничего не происходит! Никто в группе даже не догадывался, не допускал и мысли, что такое может твориться между ними. И Каору терпел. Он всё время молча сносил эти оскорбления, никому не рассказывал, никуда не обращался. Каким-то неведомым способом басист приручил его. В его руках лидер-сан становился покладистым и покорным - полная противоположность человеку, которого знали Кё, Шинья, Дай и ещё пара десятков достаточно близких ему людей. Он умирал как личность - и оставалась лишь плоть, жестоко терзаемая хладнокровным садистом. Но всё это ещё можно было как-то терпеть, ведь его душа никогда не отдавалась насильнику, а тело работало автономно, на инстинктах. До сегодняшнего дня...
Выгнувшись дугой, Каору кончил на обтянутую латексом грудь Тошии, и тот молниеносно ударил его по лицу, ни на миг не останавливаясь. Но гитаристу было всё равно. В его душе воцарилась всепоглощающая тьма, пожирающая приятные эмоции и чувства. Он сломлен. Теперь - да. Захотелось истошно закричать, сбросить с себя басиста и убежать. Туда, где никто не увидит. Туда, где можно будет забиться в угол и, прижав колени к груди, рыдать, рыдать, рыдать... Пока не кончатся силы.
Басист издал горловой стон и рухнул на грудь измождённого лидера. Чуть отдышавшись, он перекатился через истерзанное тело и растянулся на постели, блаженно прикрыв глаза.
- Тебе понравилось? - не открывая глаз, спросил Тошия.
Но никто ему не ответил. Каору молча смотрел в потолок, на лице - ни одной эмоции. От такой дерзости Тошия замахнулся было, чтобы отвесить ему мощную пощёчину, но... остановился. Что-то в Као изменилось. Обычно он плакал, стараясь спрятать лицо за повлажневшими розовыми волосами, скулил от раздирающей его боли и досады на своё тело. Сейчас он не делал ничего. Просто лежал и ждал своей участи. Тошии стало жутко.
- Као...
Тишина.
- Каору...
Тишина.
- Ты слышишь меня?! - басист попытался придать голосу угрожающие нотки, но смог лишь испуганно шептать.
По-прежнему тишина.
Тошия бросился к крепко завязанным ремням и в считанные секунды освободил гитариста от пут, но тот даже не пошевелился. Басист даже подумал, не умер ли его любовник, но испещрённая алыми полосами грудь мерно вздымалась, а веки периодически смыкались на воспалённых глазах.
- Каору... - жалобно позвал Тошия и внезапно почувствовал подступивший к горлу комок, пришедший вслед за осознанием... Он сломал его... Человека, которого любил до беспамятства... до этой жестокости, которую не уставал ему показывать, чтобы только не обнаружить свою любовь...
По щекам потекли слёзы, и он порывисто прижался к нему, стараясь не дотрагиваться до ран и пряча лицо в шелковистых прядях. Он целовал его шею, всхлипывал, шептал о своей любви, запутывался в словах и начинал сначала, поднимал голову, чтобы попытаться заглянуть в невидящие глаза, и опускал её, понимая, что это бесполезно.
Что же он натворил... Он убил самого дорого ему человека. Каору больше нет, есть лишь руки, ноги, голова, живот...
Поток самоуничижающих мыслей был прерван внезапным движением - Каору, охнув от боли, сел на постели, подождал несколько секунд и не без труда поднялся на ноги, держась за деревянный столбик в изголовье, к которому ещё недавно была привязана его рука. Чуть постояв, он сделал осторожный шаг и, убедившись, что способен идти, пересёк комнату и исчез за дверью.
Тошия свернулся калачиком, прижав колени к груди, и с ужасом думал, на что способен Каору сейчас. Вернее, то, что от него осталось. Он не посмел удержать его, а теперь не посмел бы пойти за ним. Он и так достаточно вмешался в его жизнь...

Прошёл час, второй, третий, а Каору всё не возвращался. Во всей квартире была такая тишина, что она, казалось, давила на барабанные перепонки. С тех самых пор, как тихие шаги любимых Тошией ног затихли и щелчок замка выдал укрытие хозяина - ванную...


Прошли целые сутки. Тошия открыл глаза и понял, что находится у Каору, причём один. Вокруг - полнейшая тишина, не считая неразборчивых шумов улицы на несколько этажей ниже. Вспомнив всё произошедшее на этой постели, Тошия содрогнулся всем телом. Он испугался.
Огромнейшим усилием воли ему удалось заставить себя встать и подойти к двери. Ещё сложнее оказалось выйти в коридор и подойти к двери в ванную. Он прижался щекой к полированному дереву, прислушиваясь. Тишина. Абсолютная.
- Као... - слабым, дрожащим голосом позвал басист. Ответа не было. - Као... - уже громче и чуть смелее. - Као! - вскрикнул он спустя некоторое время напряжённого прислушивания. Ответа всё так же не было.
Побелев от ужаса, Тошия вцепился в ручку и дернул её вниз, но та лишь возмущённо скрипнула. Почти обезумевший от страха, он начал ломиться в запертую дверь, не заботясь о том, что соседи могут вызвать милицию.
- Каору! Као! Я люблю тебя, Као!.. Открой... Отзовись!.. Пожалуйста... Я люблю те... - дверь затрещала и, сорвавшись с петель, полетела на кафельный пол, а вместе с ней упал и Тошия.
Мощный взрыв боли пронзил его где-то возле лопатки, и изо рта пошла кровь. Распахнутыми глазами он смотрел прямо перед собой и чувствовал, как алая жидкость собирается на языке и стекает по подбородку. Туман окутал его разум, унося куда-то далеко, и сквозь него он услышал тихий и как будто пустой голос:
- Я тоже... тебя любил...
Это было последнее, что он услышал, прежде чем чернота смерти застелила ему глаза, и он потерял сознание...


Безразлично глянув на труп любовника и смутно осознав, что он действительно бездыханен, Каору опустился рядом с ним на колени, с размаху воткнул окровавленный скальпель себе в шею чуть пониже левого уха и изо всех сил дёрнул его вправо...